Когда смертельно уставшая Айрис упала, наконец, на матрас, она не смогла заснуть. Жалобное мычание животных постоянно напоминало ей о том, что нет воды и что Монти еще не вернулся.
  — Мадам Верлен! — резко окликнул Пьер, останавливая ее. — Я должен настоятельно просить, чтобы вы подождали.
  — Потому что, малышка, я тебе не доверяю. От хохота Жюля затрясся стол. Тристан резанул его бешеным взглядом и прошипел:
  — Это, мисс Тейлор, именно то, на что я и рассчитываю.

Лин снова села с книгой, поглядывая на часы. Да, так рано он не мог еще звонить. В пять минут двенадцатого телефон зазвонил снова. На этот раз она не будет надеяться, возможно, это снова тетушка Кэтти…
  К удивлению Джейн, Серж явился в её номер вовсе не озабоченный, а даже наоборот, в самом превосходном настроении, одетый в отлично пошитый смокинг и с огромным букетом совершенно неведомых ей цветов. Войдя в прихожую, он с поклоном поцеловал ей руку, вручил цветы и, отступив на шаг, сделал девушке комплимент:
  — Что?
  — Насколько я могу установить, было без пяти девять.

– Это был всего лишь предлог. Ты делала это, потому что хотела меня.
  – Я прошу тебя только научить Карлоса управлять стадом, – повторила девушка, когда они въехали под тень одинокого дуба, росшего в ложбинке между двумя холмами. – Это не потребует от тебя много усилий.
  Затем я вышел вперед и зачитал вызов. Сочиняли мы его не один вечер, стараясь с одной стороны так завести короля, чтоб он ни о чем кроме игры не думал, но с другой стороны старались сказать это так, чтоб не обидеть и не рассердить. Выслушав наш вызов, Его Величество, с трудом сдерживая смех, в витиеватой форме сообщил, что вызов они принимают, но в качестве награды требуют от участниц поцелуев. Гвардейца радостно зашумели, судя по всему, представляли, как они нас целуют.
  – Она не знает. И никто не знает.

— По…покалывание, наверное… — заикаясь, ответила Зейнаб.
  Для того, чтобы убедить меня в том, что с девушкой будет все в порядке, полковник Рогозин обеспечил нам постоянную радиосвязь, но я и без этого знал, что все будет в порядке, так как тот парень, которому я, в общем-то, спас жизнь, не смотря на то, что нога его еще не зажила, как следует, сел вместе с Наташей в шикарный лимузин, длиной с автобус и тот в сопровождении пяти черных, бронированных "Мерседесов" повез её в аэропорт. У девушки был с собой сотовый телефон Огурца и я немедленно сообщил ей, что она может полностью доверять человеку рядом с собой.

  Айрис не могла понять, что задумал Монти. Она ожидала, что он откажется перебираться в лагерь брата и не позволит Карлосу и Риардону провести ночь поблизости. Но, к ее немалому удивлению, юноша молча начал собираться. Возможно, все не так уж и плохо, подумала девушка.

– Замолчи. Послушай меня внимательно, Вильгемина. Твои ошибки, твое прошлое, твои страхи… Ничего не имеет значения. Я все равно буду любить тебя.
  — Но можете ли вы разрешить мне поступить таким образом по отношению к вашим родителям... вашему брату?
  – Ну как? – спросил Владимир у Леи, силящейся прочесть то, что было начертано на листе, брошенном Императором на золотой столик.
  Ушло больше получаса на то, чтобы доплыть до берега. Пришлось огибать другие суда, стоявшие у пирса, и то и дело вылавливать падавшую шляпу. К тому времени, как Беттина отыскала деревянную лестницу, ведущую на пристань, она совершенно измучилась. Руки висели, словно свинцовые, а мышцы через несколько часов будут нестерпимо ныть. Но что боль по сравнению с радостью видеть Тристана в петле! Беттина не покинет этот остров, пока душа пирата не отправится в ад. При этой мысли ей захотелось засмеяться во весь голос, но Беттина сжала губы и обернулась, чтобы еще раз взглянуть на судно Тристана. На палубе никого нет, все спокойно. Значит, она в безопасности!

— Моментом позже робот раздавил несчастного, как муху, попавшую под кузнечный молот!
  — Капитан, я не собирался посвящать вас в детали операции. Вам нет необходимости их знать. Всегда существует вероятность, что один из вас будет захвачен и допрошен. Или даже то, что информация может Сыть... продана.
  Кащей хмыкнул:
  — Воздушное судно, — сказала Лори, — движется с юга… низко и быстро.

– Вы не можете себе представить, как быстро такие вещи отступают перед деньгами, – сказал он.
  – Я ни к кому не собираюсь обращаться.
  – Две, – ответил он с судорожным вздохом.
  — Как ты смеешь? — Она с величайшим трудом овладела собою и заговорила ледяным тоном. — Я верю Оме, как самой себе. Она со мною по собственному выбору. Я предлагала даровать ей свободу и отослать домой, в Аллоа. Она отказалась. Она отказалась даже стать женою Аллаэддина-бен-Омара, которого любит всем сердцем, и все ради того, чтобы не покидать меня! — Зейнаб протянула руку подруге, и Ома благодарно сжала ее. Глаза служанки были полны слез. — Ома верна… Никогда она не причинит мне зла.

Девушка отпрянула от Монти.
  - Ну что ты! Если как желаю, то, конечно же, должен быть молодой и красивый!- не выдержала Нирана.
  – Когда это началось?
  — Насколько я понимаю, вы будете здесь жить. Если я понадоблюсь, сообщите мне.

Его повесят. — Сколько времени? — с трудом ворочая разбухшим языком, выговорил он, косясь на черноглазого. — Половина десятого, — охотно ответил тот, выговаривая слова все с тем же странным акцентом, что Артему приходилось слышать на Китай-Городе: вместо «о» — «а», вместо «и» — «ы», и не «е», а, скорее, «э», и уточнил, — вэчера.
  – Мне выдали белую одежду, как перед казнью, ничего не объяснив. Я ее надела и продолжала молиться. И стена разверзлась, и вошел... священник с Земли. И он рассказал мне о том, как дела у тебя. И о том, что эпидемия закончилась после молебна.
  — Я готова поклясться, что это тело не моего мужа, а совершенно неизвестного мне человека.
  — Просто сунула кое-что в лапу одному из стариков — бондарю. Он все охотно исполнил. Потом еще кое-чем поманила женщин — и к моим услугам оказался довольно сносный выбор ароматных масел и душистого мыла, — с усмешкой отвечала ему Зейнаб. Она расстегнула его рубашку и стянула ее через голову. — Фу, какая ужасная вонь! — и рубашка упала на пол, а Зейнаб брезгливо отпихнула ее ногой.

Харимандир Синф поднял повыше воротник своей теплой куртки, прикрыв лицо и уши от ветра. Период штормов закончился, но долгая темная Первая Ночь продолжалась. С приходом штормов температура упала. На железобетонном полотне космодрома белел снег, и в столбах света, отбрасываемых лампами, висевшими наверху, ветер кружил маленькие вихри сухого снега. По последним данным, в горах неподалеку шли сильные снегопады. Он размышлял, что за угрюмая и унылая планета этот Треллван, место, которое он с удовольствием оставит, когда его миссия завершится. Пожалуй… пожалуй, после этого он снова увидит чистое небо и сверкающие соленые плато своих родных пустынь.
  — И что у тебя очень правильная речь? — продолжил Ник, игнорируя ее замечание.
  — Возьми меня! — молила она. — Возьми… Сейчас!
  Нашла кого попросить! Он еще на моей могилке хороводы водить будет на Рождество.

— Прими одну дозу нынче же вечером, — сказала Зейнаб. — После того как ты примешь эликсир еще раз завтра, ты будешь в полнейшей безопасности. Но нельзя пропускать ни единого дня! Сама я по прибытии в Кордову не выпью более ни капли, ведь, если я рожу калифу дитя, моя ценность в его глазах лишь возрастет, да и мое положение в гареме упрочится…
  — Так вы женитесь? И когда? — вежливо спросил Пуаро.
  — Да, да, кажется, могу. — Розалин с испуганным видом вскочила, подошла к письменному столу. Поискала в разных ящиках и наконец вытащила чековую книжку.
  – Непременно должны, если им хочется.

Несколько секунд Грейсон разглядывал клочок материала, затем решился. Практичность выше романтики, подумал он. Мара поймет. Этой тряпицей он вытер испарину, бусинками выступившую на лбу и верхней губе.
  Весь остаток дня Айрис помнила внешность грабителя, описанного Монти. Она пыталась припомнить, где могла видеть его. И уже отчаявшись определить что-либо, хотела ехать к Рандольфу и спросить, не запомнил ли он еще какие-либо приметы. Но передумала. Монти был разъярен и запросто мог отправить ее назад привязанной к седлу.
  — Али Яхиа?
  Она почувствовала, как тело Монти напряглось и его дыхание стало прерывистым и жестким. И прежде, чем Айрис смогла найти объяснение этому, глубоко внутри ее тела произошел пульсирующий взрыв возбуждения, отозвавшийся трепетом в каждой клеточке. Изумленная мощью этого взрыва, она почувствовала, как он повторился еще и еще. В изнеможении она распласталась на постели, в то же время ощущая небывалый прилив жизненных сил. Всем телом Айрис прижалась к Монти, словно он был олицетворением самой жизни.